В поисках истины и корней Первой мировой войны Аналитический отдел ЛДПР вводит в научный оборот документ с

 грифом «совершенно секретно». Без комментариев.

Публикуется впервые.

 

 

Германская белая книга

(сборник официальных документов)

 

 

 

 

Как Россия и ее Государь подорвали германское доверие, что привело к Мировой Войне.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

С исходными телеграммами

и примечаниями.

 

 

 

 

 

 

Министерство иностранных дел,

Берлин, август 1914

 

            28 июня австро-венгерский наследник престола эрцгерцог Франц Фердинанд и его жена, герцогиня Хоэнберг, были предательски убиты членами группы сербских заговорщиков. Расследование преступления австро-венгерскими властями установило, что заговор против эрцгерцога и наследника престола был подготовлен при содействии Белграда в сотрудничестве с сербскими должностными лицами, и приведен в исполнение сербским оружием. Это преступление должно было открыть глаза всего цивилизованного мира не только в отношении намерений сербской политики, направленных против сохранения и неприкосновенности Австро-Венгерской монархии, но также относительно преступных средств, которыми сербская пропаганда, несомненно, пользовалась для достижения этих целей.

            Политической целью было постепенное революционизирование и окончательное отделение юго-восточных районов Австро-венгерской монархии и их союз с Сербией. Это направление сербской политики не изменилось ничуть, несмотря на повторяющиеся официальные заявления Сербии, в которых она указывала на изменения в политике по отношению к Австро-Венгрии, а также на развитие добрососедских отношений.

            Таким образом, в третий раз на протяжении последних 6 лет Сербия привела Европу на порог мировой войны.

            Она могла пойти на это только потому, что верила в поддержку России.

            Россия вскоре после событий, вызванных революцией в Турции в 1908 г., пыталась основать союз балканских государств под покровительством России, направленный против существования Турции. Этот союз, созданный в 1911 г. и вытеснивший Турцию из большей части ее европейских владений, потерпел поражение в вопросе дележа добычи. Русская политика не была напугана этой неудачей. Согласно идее российских государственных деятелей, новый Балканский союз под покровительством России должен быть приведен в действие, но должен быть далее направлен не против Турции, уже удаленной с Балкан, а против существования Австро-венгерской монархии. Идея состояла в том, что Сербия должна передать Болгарии те части Македонии, которые она получила в течение последней балканской войны, в обмен на Боснию и Герцеговину, которые должны отторгнуться от Австрии. Чтобы обязать Болгарию поддержать этот план, она должна быть изолирована, Румыния привязана к России с помощью французского влияния, а Сербии обещана Босния и Герцеговина.

            Под влиянием этих обстоятельств Австрии было ясно, что далее несовместимо с положением и духом самосохранения монархии пассивно смотреть далее на эту агитацию от края до края границ империи. Имперское и Королевское Правительство запросило точку зрения Германии по данному вопросу. От всей души мы могли согласиться с оценкой ситуации наших союзников и заверить их, что любое действие, связанное с окончанием движения в Сербии, направленного против сохранения монархии, будет нами одобрено.

            Мы в полной мере осознавали, что возможная враждебность Австро-Венгрии по отношению к Сербии может вовлечь Россию в военный конфликт, и, следовательно, вовлечь нас в войну в соответствии с нашим союзническим долгом. Мы не могли, однако,  учитывая жизненные интересы Австро-Венгрии, которые были поставлены на карту, ни советовать нашему союзнику умеренность, не соответствующую его положению, ни отказывать ему в нашем содействии в эти трудные дни. Мы могли заниматься этим, не ставя под угрозу наши собственные интересы во время продолжения сербской подрывной деятельности. Если сербы будут продолжать с помощью России и Франции угрожать существованию Австро-Венгрии, то результатом этого будет постепенный упадок Австрии и экспансия всех славян под верховной властью России, таким образом, делая несостоятельным положение германских сил в Центральной Европе. Морально ослабленная Австрия под давлением Российского пан-славянизма больше не будет союзником, с которым мы можем считаться, и в котором мы можем быть уверены. Исходя из этого, мы предоставили Австрии полную свободу действий по отношению к Сербии, но не участвовали в ее приготовлениях.

            Австрия выбрала метод представления сербскому правительству документа, в котором была объяснена прямая связь между убийством в Сараево и пан-сербским движением, как не только одобренная, но и активно поддержанная Сербским Правительством, и в котором была потребована полная остановка этой подрывной деятельности, а также наказание виновных. Одновременно Австро-Венгрия  потребовала необходимых гарантий выполнения ее требования об участии некоторых австрийских сил в предварительной проверке сербской территории и окончательной ликвидации пан-сербских обществ, ведущих подрывную деятельность против Австро-Венгрии. Имперское и Королевское Правительство дало 48 часов на безусловное принятие его требований.

            Через день после передачи австро-венгерского письма Сербское Правительство начало мобилизацию армии.

            После оговоренной даты, сербское Правительство представило ответ, который хотя и соблюдал в некоторых позициях условия Австро-Венгрии, но все еще показывал в своей основе стремление за счет отсрочки и новых переговоров избежать выполнения объективных требований монархии; последняя прекратила свои дипломатические связи с Сербией без желания дальнейших переговоров или принятия дальнейших сербских заверений, достаточно испытав их низкую цену. 

            С этого момента Австрия фактически была в состоянии войны с Сербией, которую она объявила официально 28 июля.

            С самого начала конфликта мы заняли позицию, что здесь затронуты только одной Австрии, которые она должна урегулировать с Сербией. Мы также направили наши усилия на локализацию войны и на убеждение остальных сил, что Австро-Венгрия должна использовать войска для законной самозащиты, к которой  ее вынудили обстоятельства. Мы твердо придерживаемся позиции, что нет цивилизованных стран, которые, оставаясь союзником Австрии в этой борьбе с варварством и политическими преступлениями, обладают правом защищать сербов от наказания[1]. В этом духе мы инструктировали наших представителей и информировали власти иностранных государств.

            Одновременно Австро-Венгерское Правительство сообщило Российскому Правительству, что шаг, предпринятый против Сербии, означает только оборонительную меру против сербской подрывной деятельности, но что Австро-Венгрия негодует из-за необходимости требовать гарантий продолжительного дружественного отношения Сербии к монархии. Австро-Венгрия не имела намерений как-либо изменить баланс сил на Балканах[2].

            В ответ на наше заявление, которое требовалось и к которому стремилось немецкое правительство, французское и английское правительства  обещали действия в том же направлении – локализации конфликта. Но эти попытки не позволили предотвратить вмешательство России в австро-сербский конфликт.

            Российское правительство придерживалось официального сообщения от 24 июля, согласно которому Россия не могла оставаться нейтральной в сербско-австрийском конфликте. То же было объявлено Российским министром иностранных дел, М. Сазоновым, немецкому послу, графу Порталесу, 26 июля[3]. Германское правительство снова заявило через своего посла в Санкт-Петербурге, что Австро-Венгрия не имеет агрессивных намерений и только желает мира на своих границах[4]. После официального разъяснения Австро-Венгрией России, что она не требует территориального увеличения за счет Сербии, ответственность за мирное решение была возложена исключительно на Санкт-Петербург.

            В этот же день вечером Берлина достигли первые сведения о российской мобилизации.[5]

            Немецким послам в Лондоне, Париже и Санкт-Петербурге было приказано энергично указать на опасность этой российской мобилизации[6]. Имперский посол в Санкт-Петербурге был также уполномочен сделать следующее заявление Российскому правительству:

            “Подготовительные военные меры в России вынуждают нас к контр-мерам, которые будут заключаться в мобилизации армии.

            Но мобилизация означает войну.

            Насколько мы знаем обязательства Франции по отношению к России, эта мобилизация будет направлена как против России, так и против Франции. Мы не можем допустить, что Россия желает развязать войну в Европе. До тех пор, пока Австро-Венгрия не посягает на существование Сербского Королевства, мы полагаем, что Россия в состоянии занять выжидательную позицию. Тем больше у нас оснований поддержать желание России защитить неприкосновенность Сербии, в то время как Австро-Венгрия не намеревается спрашивать последнюю. В дальнейшем развитии отношений России и Австро-Венгрии будет легко найти основу для взаимопонимания.“

            27 июля российский военный министр М. Сухомлинов дал немецкому военному атташе слово чести, что происходит не мобилизация, а только подготовка, что кавалерия не собрана, и резервы не призваны. Если Австро-Венгрия пересечет сербскую границу, то будут мобилизованы военные округа рядом с Австрией, а именно Киев, Одесса, Москва, Казань, но никак не расположенные на немецкой границе: Санкт-Петербург, Вильна, Варшава. На вопрос о цели мобилизации против Австро-Венгрии российский министр пожал плечами и сослался на дипломатов[7]. Военный атташе тогда указал на эти мобилизационные меры против Австро-Венгрии как крайне угрожающие также и Германии.

            В последние дни новости относительно российской мобилизации приходили очень быстро. Среди них были также сообщения о приготовлениях на русско-германской границе, например, извещение о состоянии войны в Ковно, отступлении варшавского гарнизона и усилении александровского гарнизона.

            27 июля была получена первая информация, связанная с подготовительными мерами, предпринятыми Францией: 14 корпус прекратил маневры и вернулся в гарнизон.

            Тем временем мы пытались ограничить распространение конфликта возможно настойчивыми действиями.

            26 июля сэр Эдвард Грэй выдвинул план представить разногласия между Австро-Венгрией и Сербией на рассмотрение конференции послов Германии, Франции и Италии под его председательством. В ответ на это предложение мы заявили, что не можем, как бы сильно не поддерживали идею участия в такой конференции, поставить Австрию и ее спор с Сербией перед европейским трибуналом[8].

            Франция с предложением сэра Эдварда Грэя согласилась, но, как и ожидалось, потерпела неудачу из-за отказа Австрии.

            Не отходя от принципа, что посредничество не должно распространяться на Австро-сербский конфликт, который должен рассматриваться как чисто Австро-венгерское дело, но только из-за отношений между Австро-Венгрией и Россией, мы продолжили попытки достичь взаимопонимания между этими двумя государствами[9].

            Далее мы выразили готовность, после неудачи идеи конференции передать в Вену второй план сэра Эдварда Грэя, в котором он предложил, чтобы Австро-Венгрия приняла решение, что иной сербский ответ обоснован или что он должен быть использован как базис для дальнейших переговоров[10]. Австро-венгерское правительство заметило в связи с полной оценкой наших действий, что слишком поздно и что военные действия уже открыты[11].

            Несмотря на это, мы, как могли, продолжали наши попытки и рекомендовали Вене продемонстрировать каждое возможное действие, совместимое с положением монархии.

            К несчастью, все эти планы были разрушены военными приготовлениями России и Франции.

            29 июля российское правительство сделало официальное заявление в Берлине, что мобилизованы 4 военных округа. В это же время были получены последние сведения касательно быстро развивающихся военных приготовлений Франции, как на море, так и на суше[12].

            В этот же день имперский посол в Санкт-Петербурге провел встречу с русским министром иностранных дел, по результатам которой он доложил телеграфом нижеследующее:

            “Министр пытался убедить меня, что я должен рекомендовать моему правительству принять участие в четырехсторонней конференции и найти способ склонить Австро-Венгрию отказаться от требований, касающихся суверенитета Сербии. Я мог только обещать доложить о беседе и занять позицию, что после принятия Россией решения о губительном шаге мобилизации, как и всякое изменение мнения, появляющееся сейчас, чрезвычайно трудно, если не невозможно. Кроме того, Россия сейчас требует от нас в отношении Австро-Венгрии то же, что Австро-Венгрия осуждала в отношении Сербии, т.е. нарушения суверенитета. Австро-Венгрия обещает принять во внимание российские интересы, отказавшись от каких-либо территориальных претензий – большая уступка в отношении государства, вовлеченного в войну – следовательно, необходимо позволить ей заниматься отношениями с Сербией самостоятельно. На мирной конференции будет время вернуться к отложенной теме суверенитета Сербии.

            Я добавил очень серьезно, что на данный момент все австро-сербские отношения затмеваются опасностью всеобщего европейского столкновения, и я пытаюсь показать министру масштабы этой опасности.

            Было невозможно переубедить Сазонова в том, что Сербия не может быть сейчас оставлена Россией”.

            29 июля немецкий военный атташе в Санкт-Петербурге отправил следующий доклад о разговоре с начальником Генерального Штаба Российской армии:

            “Начальник Генерального штаба попросил меня предоставить ему слово и сказал, что он только что прибыл от Его Величества. Военный министр попросил его подтвердить, что все остается в силе, как он сообщал мне два дня назад. Он предложил письменное подтверждение и дал мне слово чести, что нигде не было мобилизации, то есть ни единого случая призыва человека или лошади до настоящего времени, т.е. до 3 часов дня. Он не мог дать гарантий на будущее, но он подчеркнул, что на фронтах, расположенных на наших границах, Его Величество не желает мобилизации.

            Но поскольку у меня было достаточно сведений о призыве резервов в различных частях страны, а также в Варшаве и в Вильне, я сказал генералу, что его утверждения ставят меня перед загадкой. Своим словом чести офицера он ответил, что эти данные ошибочны, но возможно кое-где может быть дана ложная тревога.

            Ввиду обширной информации о призыве резервов, я должен рассматривать этот разговор как попытку ввести нас в заблуждение относительно предпринимаемых на настоящее время мер.”

            В ответ на различные запросы касательно причин этой угрожающей позиции Российское Правительство повторно указало, что Австро-Венгрия не начинала переговоров в Санкт-Петербурге. Австро-Венгерский посол в Санкт-Петербурге 29 июля был, вероятно, инструктирован, вступить в переговоры с Сазоновым. Граф Запари был уполномочен разъяснить российскому министру послание к Сербии, хотя его обогнало объявление войны, и принять любое предложение России, а также обсудить с Сазоновым все вопросы касательно Австро-Российских отношений.

            Плечом к плечу с Англией мы трудились непрерывно и поддерживали каждую попытку Вены, которая давала надежду мирного разрешения конфликта[13]. Мы даже не позднее 30 июля способствовали английскому заявлению в Вене как основе для переговоров, что Австро-Венгрия должна навязать свои условия Сербии. Мы думали, что Россия согласится с этим.

            В период с 29 по 31 июля появились обновленные и обобщенные сведения относительно российских мер мобилизации. Сосредоточение войск на восточно-прусской границе и объявление состояния войны на всех важных участках российской западной границы не оставляло дальнейших сомнений, что российская мобилизация против нас идет полным ходом, в то время как все эти меры отрицаются нашему представителю в Санкт-Петербурге словом чести.

            Мало того, даже перед ответом из Вены, касающимся Англо-германского посредничества, цели и основы которого должны быть известны в Санкт-Петербурге, Россия отдала приказ об общей мобилизации.

            В течение этих дней между Его Величеством Кайзером и Царем Николаем происходил обмен телеграммами, в котором Его Величество обратил внимание царя на угрожающий характер российской мобилизации на фоне его собственных посреднических действий[14].

            31 июля царь направил следующую телеграмму Его Величеству Кайзеру:

                        “Я искренне благодарю Вас за Ваше посредничество, которое позволяет надеяться,             что все еще может закончиться мирно. Технически невозможно прекратить наши военные            приготовления, которые стали необходимы из-за австрийской мобилизации. Мы вовсе не      хотим войны. Пока переговоры между Австрией и Сербией продолжаются, мои войска не будут    предпринимать провокационных действий. В этом я даю Вам свое торжественное слово. Я           полагаюсь со всей своей верой на Божью милость и надеюсь на успех Вашего посредничества       в Вене для благополучия наших стран и мира в Европе.

Искренне преданный Вам

Николай.”

            Эта телеграмма Царя пересеклась со следующей, посланной Его Величеством Кайзером также 31 июля, в 2 часа дня.

                        “На Вашу просьбу о дружбе и помощи я занимаюсь посредничеством между Вашим             правительством и правительством Австро-Венгрии. Пока это действие имеет место, Ваши     войска мобилизуются против моего союзника, Австро-Венгрии, в связи с чем мое    посредничество стало практически невозможным. Несмотря на это, я продолжил его, и сейчас       получаю достоверные сведения, что серьезные приготовления к войне идут на наших восточных границах. Ответственность за безопасность моей страны вынуждает меня на        защитные меры. Я пришел к крайнему пределу, возможному в моих усилиях сохранения мира. Не я несу ответственность за беду, которая сейчас угрожает всему цивилизованному        миру. В ваших руках возможность предотвратить ее. Никто не угрожает чести и безопасности   России, которая может с готовностью ожидать успеха в моем посредничестве. Дружба с Вами             и Вашей страной, завещанная мне моим дедом на смертном одре, всегда была священна для        меня, и я честно поддерживал Россию, когда она была в серьезном затруднении, особенно в течение ее последней войны. Мир в Европе все еще может быть сохранен Вами, если Россия      решит прекратить эти военные приготовления, которые угрожают Германии и Австро-Венгрии.”

 

            Перед этой телеграммой, цель которой ясна, мобилизация всех российских войск, явно направленная против нас и уже приведенная в боевой порядок в течении дня 31 июля, шла полным ходом. Тем не менее, телеграмма Царя была послана в 2 часа этого же дня.

            После того, как о российской всеобщей мобилизации стало известно в Берлине, Имперский посол в Санкт-Петербурге был уполномочен днем 31 июля сообщить Российскому правительству, что Германия объявила состояние войны как контр-меру против всеобщей мобилизации российской армии и флота, за которой последует мобилизация Германии, если Россия не прекратит свои военные приготовления против Германии и Австро-Венгрии в течение 12 часов и не сообщит об этом Германии[15].

            В это же время Имперский посол в Париже получил указание потребовать от Французского правительства заявления в течение 18 часов, которое будет означать нейтралитет в Российско-Германской войне[16].

            Российское правительство своей мобилизацией, угрожающей безопасности нашей страны, разрушило активные действия в посредничестве в Европейских правительствах. Российская мобилизация, что касается серьезности, с которой Российское правительство вводит нас в заблуждение в связи с продолжительным отрицанием мобилизации, ясно показывает, что Россия хочет войны.

            Имперский Посол в Санкт Петербурге высказал это замечание М. Сазонову 31 июля в 12 часов ночи.

            Ответ Российского правительства так и не был нами получен.

            Через два часа после окончания установленного срока Царь телеграфировал Е. В. Кайзеру нижеследующее:

                        “Я получил Вашу телеграмму. Я понимаю, что Вы вынуждены произвести      мобилизацию, но я бы хотел получить от Вас ту же гарантию, что я дал Вам, а именно, что эти      меры не означают войну, и что мы будем продолжать переговоры для благополучия наших       стран и всеобщего мира, который так дорог нашим сердцам. С Божьей помощью должно быть           возможно во имя нашей долгой и верной дружбы избежать кровопролития. Я с большой          верой ожидаю Вашего безотлагательного ответа.”

 

            На что Е. В. Кайзер ответил:

                        “Я благодарю Вас за Вашу телеграмму. Вчера я указал Вашему правительству путь,            благодаря которому еще можно предотвратить войну. Хотя я просил ответа сегодня в полдень, я не получил телеграммы от моего посла с ответом Вашего правительства. Исходя из этого, я     вынужден мобилизовать мою армию. Немедленный, ясный и однозначный ответ Вашего      правительства – единственный путь избежать бесконечных страданий. До тех пор, пока             ответ не будет мной получен, я неспособен, к сожалению, принять содержание вашей          телеграммы. Я вынужден просить более настоятельно, чтобы Вы без промедления приказали           Вашим войскам ни при каких условиях не допускать ни малейшего нарушения наших границ.”

 

            В то время, как срок, данный России, истек без получения ответа на наш запрос, Кайзер объявил мобилизацию всей Германской армии и флота 1 августа в 5 часов вечера.

            Германский посол в Санкт-Петербурге получил указание в случае, если российское правительство не даст удовлетворительного ответа в течение оговоренного времени, заявить, что мы считаем себя находящимися в состоянии войны после отказа в наших требованиях[17]. Однако, до подтверждения выполнения данного указания, то есть уже днем 1 августа, когда царем была послана телеграмма, приведенная выше, российские войска пересекли нашу границу и вступили на германскую территорию.

            Таким образом, Россия начала войну против нас.

            Тем временем 31 июля в 7 часов вечера Имперский посол в Париже обратился к французскому правительству

            1 августа в 1 час дня французский премьер-министр дал двусмысленный и неудовлетворительный ответ, который не давал ясности о позиции Франции, так как ограничивался объяснением, что Франция будет поступать так, как требуют ее интересы[18]. Несколькими часами позже, в 5 часов вечера, была проведена мобилизация всей французской армии и флота.

            Утром следующего дня Франция начала военные действия.

 

 

 

 

 

 

 

 

Исходные

телеграммы

и

примечания.

 

 

 

 

 

 

Письмо Австро-Венгрии Сербии,

Отправленное 23 июля в Белград.

 

            "31-ого марта 1909, Королевский сербский министр сделал для суда Вены следующее заявление по приказу своего Правительства:

"Сербия объявляет, что ее не затрагивает в ее правах ситуация, установившаяся в Боснии, и  поэтому она приспособит себя к решениям, которых власти собираются принять в связи со ст. 25  Берлинского Соглашения. Следуя совету властей, Сербия обязуется прекратить занимать позицию протеста и сопротивления, которую она заняла с прошлого октября относительно аннексии, и  обязуется в дальнейшем изменить направление ее настоящей политики по отношению к Австро-Венгрии, и, в будущем, жить с последней в дружественных и миролюбивых отношениях.

История прошлых лет, и особенно трагические события 28-ого июня, демонстрируют существование подрывного движения в Сербии, цель которого - отделить определенные территории от Австро-венгерской монархии. Это движение, которое развивалось на глазах Сербского Правительства, проявилось впоследствии вне территории королевства, в актах терроризма, череде убийств и насилия.

Уклоняясь от выполнения формальных обязательств, содержавшихся в декларации от 31-ого марта 1909 г., Королевское Сербское Правительство не сделало ничего, чтобы подавить это движение. Оно попустительствовало преступным действиям различных обществ и ассоциаций, участию чиновников и должностных лиц в подрывных интригах; оно потворствовало вредной пропаганде в общественном образовании и, наконец, допустило все проявления, которые ввели в заблуждение сербских граждан и вызвали ненависть к монархии и  презрение к ее организациям.

Это попустительство, виновником которого стало Королевское Правительство, продолжалось до движения, в котором события  28-ого июня продемонстрировали всему миру его ужасные последствия.

Из свидетельств и признаний виновников преступления 28-ого июня становится ясным, что убийство в Сараево было задумано в Белграде, что убийцы получили оружие и бомбы, которыми они были оснащены, от сербских чиновников и должностных лиц, которые принадлежали к организации “Народная Оборона”, и что, наконец, доставка преступников и их вооружения в Боснию была устроена и выполнена сербскими пограничниками.

Приведенные результаты расследования не позволяют Имперскому и Королевскому Правительству занимать далее выжидательную позицию, которую оно занимало в течение многих лет по отношению к неспокойствию, сосредоточенному в Белграде, и оттуда распространяющимся на территорию монархии. Эти результаты, напротив, налагают на Имперское и Королевское Правительство обязанность прервать интриги, которые составляют постоянную угрозу для спокойствия монархии.

Для достижения этой цели Имперское и Королевское Правительство вынуждено требовать официальную гарантию от Сербского Правительства, что оно осуждает подрывные действия, направленные против Австро-Венгрии, то есть все манипуляции, цель которых - отделить  от монархии части территории, принадлежащие ей, и обязуется подавлять всеми средствами эту преступную и терроризирующую деятельность.

Чтобы придать этим обязательствам торжественный характер, Королевское Сербское Правительство 26-ого июля 1914 г.  должно опубликовать на первой странице своего официального органа следующую декларацию:

"Королевское Сербское Правительство осуждает подрывные действия, направленные против Австро-Венгрии, то есть абсолютно все манипуляции, цель которых состоит в том, чтобы отделиться от территории, принадлежащей Австро-венгерской монархии, и она искренне сожалеет о негативных последствиях этих незаконных действий.

Королевское Сербское Правительство сожалеет, что сербские чиновники и должностные лица участвовали в пропаганде, согласно вышеупомянутому, и таким образом угрожали дружественным и миролюбивым отношениям, которые Королевское Правительство торжественно должно было соблюдать в соответствии с  декларацией от 31-ого марта 1909.

Королевское Правительство, которое не одобряет и отклоняет каждую мысль и каждую попытку влияния на мысли жителей любой части Австро-Венгрии, полагает своей обязанностью  наиболее решительно обращать внимание ее чиновников и должностных лиц и всего населения королевства, что  впредь оно продолжит с предельной серьезностью, прилагая максимум усилий, подавлять любых лиц, виновных в подобных действиях.

Это разъяснение должно быть  одновременно изложено Королевской Армии, как приказ Его Величества Короля, и  издано в официальном органе Армии.

 

Королевское Сербское Правительство обязуется, кроме того, в нижеследующем:

1. подавлять любую публикацию, которая способствует ненависти и презрению к Австро-венгерской монархии, и чья общая тенденция направлена против  территориальной целостности последней;

2. приступить немедленно к роспуску общества “Народная Оборона”, конфисковать полностью их средства пропаганды, и действовать таким же образом против других обществ и ассоциаций в Сербии, которые занимаются подрывной деятельностью против Австро-Венгрии. Королевское Правительство примет необходимые меры, чтобы распущенные общества не могли продолжить свою деятельность под другим названием или в другой форме;

3. без промедления устранить от общественного преподавания в Сербии корпус преподавателей и связанные с ним методы обучения, которые могут служить или способствовать пропаганде против Австро-Венгрии;

4. отстранить от военной и административной службы всех чиновников и должностных лиц, которые являются виновными в пропаганде против Австро-Венгрии, и чьи имена, по информации Имперского и Королевского Правительства, оно вправе сообщить  Королевскому Правительству;

5. разрешить, чтобы  в Сербии должностные лица Имперского и Королевского Правительства сотрудничали в подавлении движения, направленного против территориальной целостности  монархии;

6. начать судебное расследование против участников заговора  28-ого июня, которые находятся на  территории Сербии. Должностные лица, делегированные Имперским и Королевским Правительством, будут участвовать в следственных действиях;

7. немедленно арестовать майора Воя Taнкосич и некого Милана Циганович - сербских государственных  должностных лиц, которые были скомпрометированы в результате расследования;

8. предотвращать при помощи эффективных мер участие сербских властей в контрабанде оружия и взрывчатых веществ через границу и увольнять тех должностных лиц Шабат Лозницы, кто помогал организаторам преступления в Сараево в пересечении границы;

9. давать Имперскому и Королевскому Правительству объяснения в отношении противозаконных высказываний высших сербских должностных лиц в Сербии и за границей кто, без сомнения, несмотря на свое официальное положение, враждебно высказывался в интервью по отношению к Австро-Венгрии после преступления 28-ого июня;

            10. Имперское и Королевское Правительство ожидает ответ от Королевского Правительства самое позднее до субботы 25-го текущего месяца, в 6 часов пополудни. Докладная записка относительно результатов расследования в Сараево,  касающихся пунктов 7 и 8, приложена к этому примечанию".

 

            Приложение.

            Расследование, проведенное против Гаврило Принципа и его сообщников в суде Сараево в связи с убийством 28-ого июня, в настоящий момент привело к следующим результатам:

            1. План убить эрц-герцога Франца Фердинанда в период его пребывания в Сараево был задуман в Белграде Гаврило Принципом, Неделько, Габриновичем, и неким Миланом Циганович и Трайфко Грабез, при содействии майора Воя Tанкосич.

            2. Шесть бомб и четыре пистолета (браунинга), которые использовались преступниками, были получены Миланом Циганович и майором Танкосич, и переданы Принципом Габриновичу в Белграде.

            3. Бомбы - ручные гранаты, изготовленные в арсенале Сербской Армии в Крагуеваце.

            4. Чтобы обеспечить успех убийства, Милан Циганович обучил Принципа Габриновича  использованию гранат и дал инструкции в стрельбе с пистолетами Браунинга Грабезу в лесу около тренировочного поля  Toпшидер - (вне Белграда).

            5. Чтобы обеспечить пересечение границы Боснии и Герцеговины Принципом Габриновичем и Грабезом, и контрабанду оружия, Цигановичем была организована секретная система транспортировки. Въезд преступников с оружием в Боснию и Герцеговину был произведен капитанами сербской границы Шабат Лозницы (Раде Попович), а также  должностным лицом таможни Радивой Грбиком при помощи некоторых других лиц.

 

 

 

Ответ Сербии.

Отправленный в Вену 25 июля 1914.

(с комментариями Австрии [курсив].)

 

            Королевское Правительство получило послание Имперского и Королевского Правительства 23-его июля и убеждено, что его ответ рассеет любое недоразумение, которое угрожает  свести на нет дружественные и миролюбивые отношения между Австрийской монархией и королевством Сербия.

            Королевское Правительство сознает, что нигде не были возобновлены протесты против великой дружественной монархии подобно тем, которые ранее были выражены в Скупщине, так же как в декларации и действиях ответственных представителей государства в тот же период, и которые были прекращены в соответствии с сербской декларацией от 31-ого марта 1909; кроме того, с этого времени ни различные сообщества королевства, ни должностные лица не делали попыток изменить политическое и юридическое состояние в Боснии и Герцеговине. Королевское Правительство заявляет что И. и К. Правительство не делало никакого заявления в этом смысле за исключением  случая с книгой, в отношении которой И. и К. Правительство получило полностью удовлетворяющее объяснение. В многочисленных примерах мирной и умеренной политики Сербия доказала в течение  Балканского кризиса, что только вследствие жертв, которые она принесла в интересах мира Европы,  этот мир был сохранен.

             Королевское Сербское Правительство ограничилось утверждением, что начиная с декларации  31-ого марта 1909, со стороны Сербского Правительства не было никаких попыток      изменить положение Боснии и Герцеговины.

             В связи с этим она преднамеренно искажает основу нашего письма, поскольку мы не настаивали, чтобы она и ее должностные лица предприняли что - нибудь официально в этом направлении. Наша претензия - то, что, несмотря на обязательство принятое в процитированном примечании, она пренебрегла подавлением движения, направленного против территориальной целостности  монархии. 

             Ее обязательство состояло в изменении ее отношения и всего направления ее политики, и во вступлении в дружественные и миролюбивые отношения с  Австро-венгерской монархией, а не только в отсутствии столкновений с владениями Боснии.

            Королевское Правительство не может быть ответственным за выражения частного характера,  например статей газет и мирной работы обществ, которые всегда появляются в других странах и  обычно не находятся под контролем государства. Тем не менее, поскольку Королевское Правительство оказало большую любезность в решении целого ряда вопросов, которые возникли между Сербией и Австро-Венгрией, оно преуспело в решении большего их числа в пользу прогресса обеих стран.

            Утверждение Королевского Сербского Правительства, что выражения печати и деятельности сербских обществ носят частный характер и, таким образом, не попадают под правительственный контроль и находятся в полном контрасте с учреждениями современных государств и даже наиболее либеральных из  законов, касающихся обществ и печати,  почти всюду подвергающих печать и общества  некоторому контролю государства. Упрек против Сербского Правительства состоит в том, что оно полностью прекратило контролировать его печать и  общества, причем зная, что их направленность  была враждебна  монархии .

            Королевское Правительство было поэтому крайне удивлено утверждению, что граждане Сербии участвовали в приготовлениях к убийству в Сараево. Правительство ожидало приглашения к  сотрудничеству в расследовании преступления, и было готово, чтобы доказать свою полную лояльность, возбудить уголовное дело против всех людей, в отношении которых  получит информацию.

            Это утверждение неверно. Сербское Правительство было точно информировано о подозрении, лежащем на точно определенных лицах и не только способно, но также и обязано согласно своим собственным законам назначить расследования. Сербское Правительство не сделало ничего в этом направлении.

            Согласно пожеланиям И. и К. Правительства, Королевское Правительство готово предать суду, независимо от положения и должности, каждого гражданина Сербии,  участие которого в преступлении в Сараево будет доказано. Оно обязуется, кроме того, на первой странице официального органа от 26-ого июля опубликовать следующее сообщение:

                        " Королевское Сербское Правительство осуждает любую пропаганду, направленную             против Австро-Венгрии, то есть абсолютно все  действия,  цель которых -  отделение           территорий от Австро-венгерской монархии, и оно искренне сожалеет о прискорбных            последствиях этих преступных действий".

            Австрийское требование гласит:

            "Сербское Королевское Правительство осуждает подрывную деятельность против Австро-Венгрии......... " Искажение смысла нашего требования, которое было сделано Королевским Правительством Сербии, имеет цель позволить утверждать, что подрывной деятельности, направленной против Австро-Венгрии, не существует, и что оно не знает об этом. Эта формулировка является неискренней, и Сербское Правительство бережет свои силы  для более поздних случаев; оно ни отрицало в соответствии с этим заявлением существующую пропаганду, ни признавала ее  враждебной по отношению к монархии, из чего можно сделать вывод, что оно  не обязано подавлять в будущем пропаганду, подобную существующей.

            Королевское Правительство сожалеет что, согласно информации И. и К. Правительства, некоторые сербские чиновники и должностные лица участвовали в пропаганде, только что упомянутой, и что они поэтому подвергли опасности дружественные отношения, не выполняя требования, которые Королевское Правительство торжественно обязалось выполнять в декларации от 31-ого марта 1909

            Правительство ...... идентично с требуемым текстом.

            Формулировка,  требуемая Австрией, гласит:

"           Королевское Правительство сожалеет, что сербские чиновники и должностные лица ...... участвовали ..... "

            Также с этой формулировкой и дальнейшим дополнением "согласно декларации И. и К. Правительства ", Сербское Правительство преследует цель, уже обозначенную

выше, чтобы сохранить свободу действий в будущем.

            Королевское Правительство обязуется в дальнейшем:

            1. В течение следующего очередного заседания Скупщины воплотить в законах, касающихся печати новое положение, а именно, что подстрекательство к ненависти  и презрению к монархии должно быть  строго наказано, как и любая публикация, общий смысл которой направлен против территориальной целостности Австро-Венгрии.

            Оно обязуется ввиду предстоящего пересмотра конституции воплотить поправку в ст. 22 конституционного закона, который разрешает конфискацию таких публикаций , каковая в настоящее время невозможна согласно ясному определению ст. 22  конституции.

            Австрия потребовала:

            1. Подавлять каждую публикацию, которая подстрекает к ненависти и презрению к монархии, и чья тенденция направлена против территориальной целостности  монархии.

            Мы хотели заставить Сербию, позаботиться, чтобы такие нападки прессы прекратились в будущем.

            Вместо этого Сербия предлагает утвердить  некоторые законы, которые предназначены как средства достижения этой цели, а именно:

                a) Закон, согласно которому выражения печати, враждебные монархии, могут быть индивидуально наказаны -  вопрос, который является несущественным для нас, тем более, что

индивидуальное судебное преследование интриг прессы очень редко возможно и, в связи с маловероятным осуществлением таких законов, немного таких случаев  не были бы наказаны. Это предложение, следовательно, не выполняет наше требование любым способом, и  предлагает наименьшие  гарантии желаемого успеха.

            b) Поправка к ст. 22  конституции, которая разрешила бы конфискацию -  предложение, которое не удовлетворяет нас, так как существование такого закона в Сербии, бесполезно

для нас. Нам  хотелось получить обязательства Правительства в  предписании закона, а этого нам не обещали. Эти предложения поэтому полностью неудовлетворительны и уклончивы, поскольку нам не говорят, в пределах какого времени эти законы будут утверждены, и в случае

непринятия этих законов Скупщиной все осталось бы, как есть, за исключением  возможной отставки Правительства.

            2. Правительство не обладает никакими доказательствами, и приложение И. и К. Правительства их не представляет, что общество “Народная Оборона” и другие подобные общества

совершали, до настоящего времени, любые преступные действия подобного характера через любого из своих членов. Несмотря на это, Королевское Правительство принимает требование

И. и К. Правительства и распустит общество “Народная Оборона”, так же как каждое общество, которое действует против Австро-Венгрии.

            Подрывная деятельность “Народной Обороны” и присоединенных обществ, враждебных монархии, заполняет всю общественную жизнь Сербии; если Сербское Правительство утверждает, что  не знает о ней ничего, это  полностью неприемлемо. Кроме того, наше требование полностью не выполнено, поскольку помимо того  мы просили:

                " Конфисковать средства пропаганды этих обществ, чтобы предотвратить образование распущенных обществ под другим именем и в другой форме".

В этих двух направлениях Белградский Кабинет совершенно тих, так, что посредством этой полууступки нам не предложили  никакой гарантии прекращения  подрывной деятельности

обществ, враждебных  Монархии, особенно “Народной Обороны”.

            3. Королевское Сербское Правительство обязуется без промедления устранить из общественного преподавания в Сербии все, что могло бы способствовать пропаганде, направленной против Австро-Венгрии при получении от И. и К. Правительства фактических доказательств.

            И  в этом случае Сербское Правительство сначала требует доказательств деятельности, враждебной  Монархии в общественном обучении в Сербии, в то время как оно должно знать, что  книги, введенные в сербских школах, содержат нежелательные в этом направлении предметы и что большая часть преподавателей находится в лагере “Народной Обороны ” и присоединенных обществ.

            Кроме того, Сербское Правительство не выполнило часть выдвинутых нами требований,  поскольку оно опустило в  тексте дополнение, желаемое нами: “что касается большей части преподавателей , так же как и средств обучения" - высказывание, которое ясно показывает, где враждебная к Монархии пропаганда должна быть найдена в сербских школах.

            4. Королевское Правительство также готово уволить тех чиновников и должностных лиц из военных и гражданских государственных служб, в отношении которых было доказано судебным

расследованием, что они были виновны в действиях против территориальной целостности монархии; оно ожидает что И. и К. Правительство сообщит ему с целью начала расследования имена этих чиновников и должностных лиц, и фактов, в которых они обвиняются.

            Обещая смещение с военных и гражданских государственных служб тех чиновников и должностных лиц, которые признаны виновными в соответствии с судебной процедурой, Сербское Правительство ограничивается согласием на те случаи, когда эти люди были обвинены в преступлении согласно установленному законом кодексу. Однако, поскольку мы требуем удаления чиновников и должностных лиц, потворствующих враждебной  Монархии пропаганде, которая вообще не наказуема в Сербии, в этом пункте наши требования не были выполнены.

            5. Королевское Правительство признает, что ему неясны  смысл и возможности  требования И. и К. Правительства, касающегося обязательства со стороны Королевского Сербского Правительства разрешить сотрудничество должностных лиц И. и К. Правительства на Сербской территории, но оно заявляет, что  желает принимать любое сотрудничество, которое не лежит в противоречии с международным правом и уголовным правом, а так же  дружественными и миролюбивыми отношениями.

            Международное право, так же как уголовное право, не имеет никакого отношения к этому вопросу; это - просто вопрос характера государственной политики, который должен быть решен посредством  специального соглашения. Поэтому сдержанное отношение Сербии непостижимо, что приводит к непреодолимым трудностям из-за его неопределенной общей формы.

            6. Королевское Правительство, как само собой разумеющееся, считает своей обязанностью начать расследование против всех тех лиц, которые участвовали в преступлении  28-ого июня и

кто находится на его территории. Насколько бы И. и К. Правительство не было заинтересовано в участии в этом расследовании специально делегированных должностных лиц , это невозможно принять, поскольку это является нарушением конституции и уголовного процесса. Все же в некоторых случаях результат расследования может быть сообщен должностным лицам Австро-Венгрии.

            Австрийское требование было ясно и однозначно:

            1. Начать уголовный процесс против участников преступления.

                2. Участие должностных лиц И. и К. Правительства в экспертизах (“Recherché" [19] в отличие от "enquête judiciairе” [20]).

            3. Мы не просили позволить должностным лицам И. и К. Правительства участвовать в Сербской процедуре суда; они должны были сотрудничать только в полицейских расследованиях, которые должны были предоставлять и определять материал для расследования.

            Если Сербское Правительство неправильно понимает нас здесь, это сделано преднамеренно, так как оно должно быть знакомо с различием между "enquête judiciairе” и простым полицейским расследованием. Поскольку оно желало избежать любого контроля над расследованием, которое при правильном выполнении приведет  к очень нежелательным для него результатам, и поскольку оно не может  в убедительной форме  отказаться от  сотрудничества наших должностных лиц (прецедентов для такого полицейского вмешательства достаточно), оно пробует оправдывать свой отказ, ссылаясь на наши требования как на невозможные.

            7. Королевское Правительство приказало вечером того же дня, когда приложение было получено, арестовать майора Войслара Танкосич. Однако, поскольку с ним связан Милан Циганович  - гражданин Австро-венгерской монархии, который служил  до 28-ого июня в департаменте Железной дороги, все еще  невозможно определить его местонахождение, хотя выписан ордер на его арест.

            Для проведения расследования И. и К. Правительство попросило сообщить как можно скорее имеющиеся основания для подозрения и расследования, а также доказательства

вины, полученные при расследовании в Сараево.

            Этот ответ лицемерен. Согласно нашему расследованию, Циганович, по приказу полицейского префекта в Белграде, уехал спустя три дня после преступления для Рибари, после того, как  стало известно, что Циганович  участвовал в преступлении. Во-первых,  неверно, что Циганович оставил Сербскую службу 28-ого июня. Во-вторых, мы добавляем, что префект полиции  Белграда, который самостоятельно устроил отъезд Цигановича и  знал его местонахождение, заявил, что человек по имени Милан Циганович не находился в Белграде.        

            8. Сербское Правительство усилит и примет более серьезные, чем существующие меры для подавления контрабанды оружия и взрывчатых веществ.

             Само собой разумеется, что оно  сразу выступит против, и строго накажет должностных лиц пограничной службы Шабат-Лозницы, нарушивших свои обязанности и  разрешавших злоумышленникам пересекать границу.

            9. Королевское Правительство готово дать объяснения о высказываниях, которые его должностные лица в Сербии за границей делали в интервью после преступления и которые,

по утверждению И. и К. Правительства, были враждебны  Монархии. Как только И. и К. Правительство подробно укажет, где эти выражения были сделаны, и преуспеет в доказательстве, что эти выражения были фактически сделаны должностными лицами, само Королевское Правительство позаботится, чтобы были собраны необходимые свидетельства и доказательства этого.

            Королевское Сербское Правительство должно быть осведомлено о рассматриваемых интервью. Если оно  требует от И. и К. Правительства, чтобы оно снабдило его всеми деталями вышеупомянутых интервью и если оно оставляет для себя право формального расследования, это показывает, что оно не намерено серьезно выполнять наше требование.

            10. Королевское Правительство уведомит И. и К. Правительство, поскольку это еще не было  сделано этим приложением, о выполнении данных мер, как только одна из тех мер будет предписана и приведена в исполнение.

            Королевское Сербское Правительство убеждено, что в общих интересах не торопиться с решением этого дела, и поэтому, в случае, если И. и К. Правительство не считает себя удовлетворенным этим ответом, готово, только чтобы принять  миролюбивое решение, отнести решение этого вопроса  международному Суду в Гааге или оставить это  решению Великих Держав,  участвовавших в разработке декларации, данной Сербским Правительством 31-ого марта 1909.

                                                           --------------------------

Сербское письмо, таким образом, полностью является попыткой оттянуть время.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

                                                           Приложение 1.

            Канцлер Имперским Послам в Париже, Лондоне и Санкт-Петербурге, 23 июля 1914.

 

            Публикации Австро-венгерского Правительства относительно обстоятельств убийства австрийского наследника трона и его супруги  ясно раскрыли цели,  которые преследует пан-сербская пропаганда и средства, которые она использовала для их реализации. Благодаря публикации данных фактов должно исчезнуть последнее сомнение, что центр действия усилий по отделению южных Славянских областей от Австро-венгерской Монархии и их союза с Сербским королевством нужно искать в Белграде, где показана его деятельность при попустительстве членов Правительства и Армии.

            Сербские интриги могут быть прослежены в ряде лет. В особенно яркой форме пан-сербский шовинизм показал себя в течение Боснийского кризиса. Только чрезмерной сдержанности и умеренности Австро-венгерского Правительства и энергичному заступничеству властей должно быть приписано, что провокации, которым тогда Австро-Венгрия была подвергнута со стороны Сербии, не привели к конфликту. Гарантия будущего хорошего поведения, которую Сербское Правительство дало тогда, не была выполнена. Под самыми глазами, по крайней мере с молчаливым попустительством официальной Сербии, пан-сербская пропаганда тем временем увеличилась в возможностях и интенсивности;этот путь привел к последнему преступлению, нити которого ведут к Белграду. Стало очевидно, что не является совместимым ни с достоинством, ни с само-сохранением Австро-венгерской Монархии дальше пассивно рассматривать события на границе, которые постоянно угрожают безопасности и целостности Монархии. При таком состоянии дел как  действия, так и требования Австро-венгерского правительства могут рассматриваться как оправданные. Однако отношение, принятое общественным мнением так же как правительством Сербии, не устранило опасения, что Сербское правительство откажется выполнять эти требования и

 позволит себе быть вовлеченным в провокационное отношение к Австро-Венгрии.

            Ничего другого не осталось бы для Австро-венгерского правительства, если бы оно не отрицало определенно свое положение как большей силы, но давить на ее требования к Сербскому правительству и, в случае необходимости, обращаться к военным мерам, не нужно .

Я имею честь просить Вас выразиться в духе, обозначенном выше к существующим представителям (М. Вивиани, сэр Эдвард Грей, М. Сазонов) и к тому же придайте особое значение тому, что в этом вопросе затронуто дело, которое должно быть улажено исключительно между Австро-Венгрией и Сербией- ограничение, к которому должно приложить все усилия. Мы весьма желаем локализации конфликта потому что каждое вмешательство другой силы в различные соглашения ускорило бы непредсказуемые последствия.

            Я буду ожидать с интересом телеграфного сообщения о результате ваших собеседований.

 

                                                           Приложение 2.

                        Канцлер к Правительству Германии. Конфиденциально. Берлин, 28 июля 1914.

 

            Вы сделаете следующее сообщение к Правительству, к которому Вы аккредитованы.

            Ввиду фактов, которые австрийское Правительство изложило в ноте к Сербскому Правительству, должно исчезнуть последнее сомнение, что преступление, жертвой которого пал Австро-венгерский наследник трона, было подготовлено в Сербии, как минимум при попустительстве членов Сербского правительства и армии. Это - результат пан-сербских интриг, которые в течение нескольких лет стали источником постоянного неспокойствия для Австро-венгерской монархии и для всей Европы.

Пан-сербский шовинизм проявился особенно ярко в течение Боснийского кризиса. Только  далеко идущей сдержанности и умеренности Австро-венгерского правительства и энергичному заступничеству властей можно приписать, что провокации, которым Австро-Венгрия была подвергнута тогда, не привели к конфликту. Гарантию будущего хорошего поведения, которую Сербское правительство дало тогда, оно не сдержало. Под самыми глазами, по крайней мере с молчаливым попустительством официальной Сербии, пан-сербская пропаганда тем временем продолжила увеличиваться в возможностях и интенсивности. Было бы несовместимо ни с достоинством, ни с правом на самосохранение, если бы Австро-венгерское правительство продолжало далее бездейственно рассматривать интриги за границей, которые постоянно угрожают безопасности и целостности монархии. При таком состоянии дел такие действия, как требования Австро-венгерского Правительства, могут рассматриваться только как оправданные.

Ответ Сербского правительства  требованиям, которые Австро-венгерское правительство выдвинуло 23-его числа текущего месяца через своего представителя в Белграде, показывает, что доминирующие силы в Сербии не склонны прекратить их существующую политику и пропаганду. Это не означает для Австро-венгерского правительства ничто иное, как навязать свои требования, в случае необходимости, через военные действия, если оно не откажется по-хорошему от своей позиции как большой власти.

            Некоторые российские деятели считают своим правом и, как само собой разумеющееся, задачей России активно стать на стороне Сербии в конфликте между Австро-Венгрией и Сербией. В европейском столкновении, которое последовало бы за подобный шагом России, "Новое Время” считает оправданным  делать ответственной Германию за то, что она не побуждает Австро-Венгрию уступить.

            Российская печать таким образом поворачивает условия вверх тормашками. Не Австро-Венгрия вызвала конфликт с Сербией, но Сербия через недобросовестное покровительство  пан-сербским стремлениям, даже в областях  Австро-венгерской монархии, угрожает тому же самому в ее существовании и создает ситуации, которые в конечном счете нашли выражение в жестоком произволе в Сараево. Если Россия верит, что она должна выступать в защиту Сербии в этом вопросе, она, конечно, имеет право так поступить. Однако она должна понять, что она сама моделирует сербские действия так, чтобы подорвать условия существования Австро-венгерской монархии, и что, таким образом, только она будет нести ответственность, если из Австро-сербского дела, которое все другие великие державы желают локализовать, там возникнет европейская война. Эта ответственность России очевидна, и это обременяет тем более тяжко, поскольку граф Бертольд официально объявил  России, что Австрия-Венгрия не имеет никакого намерения приобрести Сербскую территорию или касаться существования Сербского Королевства, но только желает мира против сербских интриг, угрожающих ее существованию.

            Отношение Имперского правительства в этом вопросе ясно обозначено. Агитация, проводимая пан-славянами в Австро-Венгрии имеет цель  разрушения Австро-венгерской монархии, рассеивания или ослабления тройного союза с полной изоляцией немецкой Империи впоследствии. Наш собственный интерес поэтому склоняет нас на сторону Австро-Венгрии. Обязанность, если это возможно, охранять Европу от всеобщей войны, указывает на поддержку тех сил, которые стремятся к локализации конфликта в русле той политики, которую мы проводили успешно в течение сорока четырех лет в интересах сохранения мира Европы.

Если, однако, против наших ожиданий, благодаря вмешательству России, пожар будет распространен, нам, преданным нашим союзническим обязательствам, придется поддержать, монархию-соседа всей мощью нашего государства. Мы возьмем меч, только будучи вынуждены, но в ясном сознании, что мы не виновны в бедствии, которое война принесет народам Европы.

 

                                                           Приложение 3.

                        Телеграмма Имперского Посла в Вене Канцлеру 24 июля 1914.

 

            Граф Бертольд вызвал сегодня российского поверенного в делах, чтобы объяснить ему полностью и откровенно точку зрения Австро-Венгрии по отношению к Сербии. После подведения итогов исторического развития прошлых нескольких лет он подчеркнул, что Монархия не питала надежды завоеваний в Сербии. Австро-Венгрия не требовала бы Сербской территории. Она настаивала единственно, что этот шаг был предназначен как определенное средство контроля сербских интриг. Побужденная силой обстоятельств Австро-Венгрия должна иметь гарантию длительных дружественных отношений с Сербией. Она была далека от намерений вызвать изменение в равновесии сил на Балканах. Поверенный в делах, который не получил никаких инструкций от Санкт-Петербурга, принял высказывание Секретаря “до рассмотрения” с обещанием представить это немедленно Сазонову.

 

                                                           Приложение 4.

                        Телеграмма Имперского Посла в Санкт-Петербурге Канцлеру 24 июля 1914.

 

            Я только что использовал содержание Приказа 592 в длительной беседе с Сазоновым. Министр (Сазонов) потворствовал невзвешенным обвинениям к Австро-Венгрии, и он был очень взволнован. Он заявил максимально утвердительно, что Россия не может позволить ни при каких обстоятельствах чтобы австро-сербский конфликт был улажен заинтересованными сторонами без посторонней помощи.

 

                                                           Приложение 5.

                        Имперский Посол в Санкт-Петербурге Канцлеру. Телеграмма от 26 июля 1914.

 

            Aвстро-венгерский Посол сегодня имел продолжительную беседу с Сазоновым. Обе стороны имели удовлетворительное впечатление, как они сказали мне впоследствии. Гарантия Посла, что Австро-Венгрия не думала об агрессии, но желала бы наконец получить мир на своих границах, очень умиротворила министра.

 

                                                           Приложение 6. 

                        Телеграмма Имперского Посла в Санкт-Петербурге Канцлеру 25 июля 1914.

 

                 Сообщение к Е. В. от Генерала фон Целиус (немецкий почетный помощник Царя.)

Маневры отрядов в лагере Красное были внезапно прерваны, и полки немедленно возвращены в свои гарнизоны. Маневры были отменены. Кадеты были повышены сегодня до разряда офицеров вместо еще одного понижения. В штабе испытывают большое волнение из-за образа действий Австрии. У меня складывается впечатление, что все приготовления к мобилизации против Австрии сделаны.

 

                                                           Приложение 7.

                        Телеграмма Имперского Посла в Санкт-Петербурге Канцлеру 26 июля 1914.

 

            Военный атташе просит отправить следующее сообщение в генеральный штаб:

            Я считаю несомненным, что объявлена мобилизация в Киеве и Одессе. Данное сомнительно в Варшаве и Москве и невероятно где-либо еще.

 

                                                           Приложение 8.

                        Телеграмма Имперского Консульства в Koвно Канцлеру 27 июля 1914.

 

            В Koвно объявлено состояние войны.

               

                                                           Приложение 9.

                        Телеграмма Имперского Министра в Берне канцлеру 27 июля 1914.

 

            Узнали точно, что французский  XIV корпус прекратил маневры

 

                                                           Приложение 10.

                        Телеграмма Канцлера Имперскому Послу в Лондоне. Срочно. 26 июля 1914.

 

            Австро-Венгрия объявила в Санкт-Петербурге официально и торжественно что она не имеет никакого желания территориального увеличения за счет Сербии; что она не будет касаться существования Королевства, но что она желает установить мирные отношения. Согласно сведениям, полученным здесь, призыв нескольких классов резервов ожидается немедленно, что является эквивалентным мобилизации. Если эти сведения окажутся достоверными, мы будем вынуждены к контрмерам, категорически не желая этого. Наше желание ограничить конфликт и сохранить мир Европы остается неизменным. Мы просим действовать в этом духе в Санкт-Петербурге наиболее выразительно.

 

                                                           Приложение l0a.

                        Телеграмма Имперского Канцлера Имперскому Послу в Париже. 26 июля 1914.

 

            После официального объявления  России, что Австро-Венгрия не имеет никакого намерения приобрести территориальную выгоду и касаться существования Королевства, решение, начнется ли европейская война, ложится исключительно на Россию, которая должна нести полную ответственность. Мы надеемся на Францию, с которой все мы едины в желании сохранения мира Европы, и которая должна оказать свое влияние в Санкт-Петербурге в пользу мира.

 

                                                           Приложение l0b.

                        Телеграмма Канцлера Имперскому Послу в Санкт-Петербурге 26 июля 1914.

 

            После торжественного провозглашения Австрией ее территориальной незаинтересованности, ответственность за возможную угрозу миру Европы через российское вмешательство ложится исключительно на Россию. Мы полагаем все еще, что Россия не предпримет никаких шагов, которые будут серьезно угрожать миру в Европе.

 

                                                           Приложение 11.

                        Телеграмма Имперского Посла в Санкт-Петербурге Канцлеру 27 июля 1916.

 

            Военный атташе сообщает о беседе с военным министром:

Сазонов просил последнего просветить меня относительно ситуации. Военный министр дал мне слово чести, что никакой приказ мобилизации не был пока еще отдан. Хотя общие приготовления сделаны, никакие резервы не вызваны, и никакие лошади не собраны. Если Австрия пересечет сербскую границу, такие военные округа, расположенные рядом с Австрией, а именно, Киев, Одесса, Москва, Казань должны быть мобилизованы. Но ни в коем случае не те, что расположены на немецкой границе -  Варшава, Вильна, Санкт-Петербург. Мир с Германией был очень желателен. После моего вопроса о цели мобилизации против Австрии он пожал плечами и упомянул дипломатов. Я сказал министру, что мы оценили дружественные намерения, но сочли мобилизацию даже против Австрии очень угрожающей.

 

                                                           Приложение 12.

                        Телеграмма Канцлера Имперскому Послу в Лондоне 27 июля 1914.

 

            Мы не знаем пока еще ничего о предложении сэра Эдварда Грэя, провести четырехстороннюю конференцию в Лондоне. Для нас невозможно поставить нашего союзника в споре с Сербией

перед европейским трибуналом. Наше посредничество должно быть ограничено угрозой австро-российского конфликта.

 

                                                           Приложение 13.

                        Телеграмма Канцлера Имперскому Послу в Лондоне 25 июля 1914.

 

            Различие, сделанное сэром Эдвардом Грэем между австро-сербским и австро-российским конфликтом совершенно верно. Мы не желаем вмешиваться, более чем Англия, и, как прежде, мы занимаем позицию, что этот вопрос должен быть локализован при помощи всех сил, воздерживающихся от вмешательства. Поэтому наша надежда - что Россия воздержится от любых действий ввиду ее ответственности и серьезности ситуации. Мы готовы, в случае австро-российского конфликта, вразрез с нашими союзническими обязательствами, содействовать примирению России и Австрии.

 

                                                           Приложение l4.

                        Телеграмма Канцлера Имперскому Послу в Санкт-Петербурге 28 июля 1914.

 

            Мы продолжаем наши попытки побудить Вену объяснить в Санкт-Петербурге цель и возможности австрийских действий в Сербии в убедительной и удовлетворительной для России форме. Провозглашение войны, которое тем временем последовало, не изменяет ничего в этом вопросе.

 

                                                           Приложение 15.

                        Телеграмма Канцлера Имперскому Послу в Санкт-Петербурге 27 июля 1914.

 

            Мы сразу начали предлагать посредничество в Вене  как пожелание сэра Эдварда Грея. Мы сообщили кроме того графу Бертольду  пожелание М. Сазонова прямых переговоров с Веной.

 

                                                           Приложение 16.

                        Телеграмма Имперского Посла в Вене Канцлеру 28 июля 1914.

 

            Граф Бертольд просит меня выразить Вашему Превосходительству его благодарность за сообщение об английском предложении посредничества. Он заявляет, однако, что после открытия

военных действий Сербией и последующим объявлением войны, шаг кажется запоздалым.

 

                                                           Приложение 17.

                        Телеграмма Канцлера Имперскому Послу в Лондоне 29 июля 1914.

 

            Сведения, получаемые здесь относительно французских приготовлений к войне, умножаются  час от часа. Я прошу, чтобы Вы обратили на это внимание французского Правительства и подчеркните, что такие меры вызвали бы контрмеры с нашей стороны. Нам придется объявить угрожающее состояние войны (drohende Kriegsgefahr[21]). И в то время как это не означало бы призыва войск или мобилизацию, все же напряженность была бы увеличена. Мы продолжаем надеяться на сохранение мира.

 

                                                           Приложение 18.

Телеграмма военного атташе в Санкт-Петербурге  Е. В. Kaйзеру 30 июля 1914.

 

            Князь Трубецкой сказал мне вчера после доставки телеграммы Вашего Величества сразу Царю Николаю: благодарите Бога, что телеграмма Вашего Императора прибыла. Он только что сказал мне, что телеграмма произвела глубокое впечатление на Царя, но поскольку мобилизация против Австрии уже началась, Сазонов убедил Его Величество, что уже невозможно отступить, Его Величество, сожалел, что он не может ничего изменить. Я тогда сказал ему что вина за неизмеримые последствия лежит на преждевременной мобилизации против Австро-Венгрии, которая в конце концов просто была вовлечена в местную войну с Сербией, поскольку ответ Германии был ясен и

ответственность легла на Россию, которая игнорировала гарантию Австро-Венгрии, что она не имела никаких намерений территориальных завоеваний в Сербии. Австро-Венгрия мобилизована против Сербии, а не против России и не было никакого основания для немедленных действий со стороны России. Я далее добавил, что в Германии не могут понять больше фразу России, что “она не могла покинуть своих братьев в Сербии ”, после ужасного преступления в Сараево. Я сказал ему, наконец, чтобы он не удивлялся, если армия Германии будет мобилизована.

 

                                                           Приложение 19.

                        Телеграмма Канцлера Имперскому Послу в Риме 31 июля 1914.

 

            Мы продолжили переговоры между Россией и Австро-Венгрией посредством прямого обмена телеграммами между Его Величеством Кайзером и Его Величеством Царем, а также контакты с сэром Эдвардом Грэем. Мобилизация России весьма препятствует всем нашим усилиям, если не делает их невозможными. На фоне умиротворяющих гарантий, Россия принимает такие далеко идущие меры против нас, что ситуация непрерывно становится все более угрожающей.

 

                                                           Приложение 20.

I. Его Величество Царю. 

                                                                                                           29 июля, 10.45 пополудни.

 

            Я слышал с самым большим беспокойством о впечатлении, которое производят действия Австро-Венгрии против Сербии. Нечестная пропаганда, которая продолжалась в течение многих лет в Сербии, привела к отвратительному преступлению, жертвой которого стал эрцгерцог Франц Фердинанд. Настроения, которые заставили сербов убить их собственного Короля и его супругу, все еще доминируют над этой страной. Несомненно, Вы согласитесь со мной, что мы оба, как Вы, так и я, и все другие монархи, имеем общий интерес настоять чтобы все те, кто ответственен за это жестокое убийство, понесли заслуженное наказание.

            С другой стороны я ни в коем случае не упускаю трудности, с которыми сталкиваетесь Вы и Ваше Правительство, чтобы остановить поток общественного мнения. Ввиду сердечной дружбы, которая соединяет нас обоих очень долго, я буду использовать все мое влияние, чтобы побудить Австро-Венгрию наладить откровенное и удовлетворительное взаимопонимание с Россией. Я надеюсь, что Вы поддержите меня в моих усилиях преодолеть все трудности, которые могут все же возникнуть.

            Ваш самый искренний и преданный друг и кузен

                                                                                                                      подписано: Вильгельм.

 

                                                           Приложение 21.

II. Царь Его Величеству.

                                                                                              Петергофский Дворец, 29 июля, 13:00.

 

            Я рад, что Вы снова в Германии. В этот серьезный момент я прошу, чтобы Вы искренне помогли мне. Позорная война была объявлена против слабой страны и негодование России, которое я полностью разделяю, огромно. Я боюсь, что очень скоро я буду не способен сопротивляться давлению, оказываемому на меня и что я буду вынужден принять меры, которые будут вести к войне. Чтобы предотвратить бедствие, которым была бы европейская война, я убеждаю Вас во имя нашей старой дружбы делать все, что в Вашей власти, чтобы ограничить Вашего союзника от того, чтобы зайти слишком далеко.

                                                                                                                      подписано: Николай.

 

                                                           Приложение 22.

III. Его Величество Царю.

                                                                                                          29 июля, 6.30 пополудни.

 

            Я получил Вашу телеграмму, и я разделяю ваше желание сохранения мира. Однако я не могу - как я сказал, Вам в моей первой телеграмме - рассматривать действия Австро-Венгрии как "позорную войну". Австро-Венгрия знает по опыту, что обещания Сербии, пока они находятся просто на бумаге, полностью ненадежны.

            По моему мнению, действия Австро-Венгрии нужно рассматривать как попытку получить полную гарантию, что обещания Сербии эффективно переходят в дела. Это мнение усилено разъяснением австрийского кабинета, что Австро-Венгрия не предполагала никакого территориального увеличения за счет Сербии. Я также придерживаюсь мнения, что вполне возможно для России остаться зрителем в Австро-Сербской войне, без втягивания Европы в самую ужасную войну из когда-либо пережитых. Я полагаю, что прямое взаимопонимание возможно и желательно между Вашим Правительством и Веной, взаимопонимание, которому - как я уже телеграфировал Вам- мое правительство пытается помогать всеми возможными усилиями. Естественно военные действия  России, которые могли бы быть рассмотрены как угроза Австро-Венгрии, будут ускорять бедствие, которого мы оба желаем избежать и будут подрывать мое положение как посредника, которое - на Ваше обращение к моей дружбе и помощи - я охотно принял.

                                                                                                                      подписано: Вильгельм  

 

                                                           Приложение 23.

IV. Его Величество Царю.

                                                                                                                                  30 июля, 1 утра.

 

            Мой Посол имеет указание обратить внимание Вашего Правительства на опасности и серьезные последствия мобилизации; я сказал Вам то же самое в моей последней телеграмме. Австро-Венгрия мобилизовалась только против Сербии и только частью ее армии. Если Россия как, кажется, следует из Вашего совета и ответа Вашего Правительства, мобилизуется против Австро-Венгрии, роль посредника, которую Вы поручили мне в такой дружественной манере и которую я принял как Ваше специальное пожелание, под угрозой если не невозможна. Вся тяжесть решения теперь ложится на ваши плечи; Вы должны нести ответственность за войну или мир.

                                                                                                                      подписано: Вильгельм

 

                                                           Приложение 23a.

V. Царь Его Величеству.

                                                                       Петергофский Дворец, 30 июля 1914, 1.20 пополудни.

 

            Благодарю от всего сердца за Ваш скорый ответ. Я посылаю сегодня вечером Tатищева (российский почетный помощник Кайзера) с инструкциями. Военные действия, обретающие форму сейчас, были разрешены пять дней назад по причине защиты против приготовлений Австрии. Я надеюсь всем сердцем, что эти меры никак не повлияют на Вашу позицию как посредника, которую я оцениваю очень высоко. Мы нуждаемся в Вашем сильном давлении на Австрию, чтобы нами могло быть достигнуто понимание.

                                                                                                                                             Николай.

 

                                                           Приложение 24.

            Телеграмма Канцлера Имперскому Послу в Санкт-Петербурге 31 июля 1914. Срочно.

 

            Несмотря на все еще ожидаемые переговоры, и хотя мы до сих пор не сделали никаких приготовлений к мобилизации, Россия мобилизовала всю свою армию и флот, следовательно и против нас тоже. Из-за этих российских мер мы были вынуждены, для безопасности страны, объявить угрожающее состояние войны, которое еще не подразумевает мобилизацию. Мобилизация, однако, должна последовать, если Россия не остановит все военные приготовления против нас и против Австро-Венгрии в течение 12 часов и уведомит нас определенно об этом. Пожалуйста, сообщите об этом сразу  М. Сазонову и телеграфируйте в час связи.

 

                                                           Приложение 25.

            Телеграмма Канцлера Имперскому Послу в Париже 31 июля 1914. Срочно.

 

            Россия объявила мобилизацию всей ее армии и флота и против нас тоже, несмотря на наше все еще ожидаемое сотрудничество. Поэтому мы объявили угрожающее состояние  войны, которое приведет к мобилизации, если Россия не остановит в течение 12 часов все военные приготовления против нас и Австрии. Мобилизация неизбежно подразумевает войну. Соблаговолите спросить французское Правительство, намеревается ли оно остаться нейтральным в Русско-немецкой войне. Ответ должен быть дан в течение 18 часов. Телеграфируйте сразу же в час ответа. Необходима предельная скорость.

 

                                                           Приложение 26.

            Телеграмма Канцлера Имперскому Послу в Санкт-Петербурге 1 августа, 12.52 пополудни. Срочно.

            Если российское Правительство не даст никакого удовлетворительного ответа на наше требование, ваше Превосходительство соблаговолит передать сегодня в 5 часов (средне - европейское время) следующее заявление:

                “Le Gouvernement Impérial s’est efforcé dès les débuts la crise de la mener à une solution pacifique. Se rendant à un désir que lui en avait été exprimé par Sa Majesté l’Empereur de Russie, Sa Majesté

l’Empereur d’Allemagne d’accord avec l’Angleterre était appliqué à accomplir un rôle médiateur auprès des Cabinets de Vienne et de St. Petersbourg, lorsque la Russie, sans en attendre le résultat, procéda à la mobilization de la totalité de ses forces de terre et de mer.

            A la suite de cette mesure menaçante motive par aucun préparatif militaire de la part de l’Allemagne, L’Empire Allemand se trouva vis-à-vis d’un danger grave et imminent. Si le Gouvernement Impérial eût manqué de parer à ce péril il aurait compromise la securité et l’existence même de l’Allemagne. Par conséquent le Gouvernement Allemand se vit force de s’adresser au Gouvernement de Sa Majesté l’Empereur de toutes les Russies en sistant sur la cessasion des dits actes militaires. La Russie ayant refuse de faire droit à cette demande et ayant manifesté par ce refus, que son action était dirigée contre l’Allemagne, j’ai l’honneur d’ordre de mon Gouvernement de faire savoir à Votre Excellence ce qui suit:

            Sa Majesté l’Empereur, mon auguste Souverain au nom de l’Empire relève le défi et Se considère en état de guerre avec la Russie.”[22]

            Пожалуйста телеграфируйте срочно о получении и времени выполнения этой инструкции по российскому времени.

            Пожалуйста, попросите ваши паспорта и передайте защиту и дела американскому Посольству.

 

                                                           Приложение 27.

            Телеграмма Имперского Посла в Париже Канцлеру 1 августа по местному стандартному времени, 1.05 пополудни.

 

            После моего повторного определенного запроса, осталась ли бы Франция нейтральной в случае Русско-немецкой войны, Премьер-министр объявил, что Франция сделает то, что будет продиктовано ее интересами.

 

 

 

 

 

Возрастание цен на продукты.

                    1914 г                                       1915 г.

 

Ржаная мука 1  пуд –    80 коп.                 1 руб. 45 коп.

Черный хлеб 1 фунт –  2 коп                     4.5 коп.

Белый хлеб   1 фунт –  5 коп.                      -----------

Картофель 1 ведро –         8 коп.                30 коп.

Рыба (налим) 1 фунт –       2 коп.                  6 коп.

Крупа гречневая 1 фунт –  5 коп.                  8 коп.

Пшено 1 фунт  -                  5 коп.                  8 коп.

Сахар 1 фунт   -                  18 коп.               26 коп.

Соль 1 фунт    -                    1 коп.                 3 коп.

Керосин 1 фунт –                 6 коп.                  9 коп.

Спички 1 пачка –                 10 коп.               25 коп.

Казенное пособие – 7 руб. 70 коп. в месяц.

#

Ссыльные стали требовать повышение его до 16 руб. Одежное пособие повысить на 100% (см. стр. 300-301).

Как мы знаем по историческим книгам, на 2 съезде Советов толпа приветствовала Ленина. Перед нами список большевиков (377 делегатов), которые в этой толпе кричали громче всех. Поищем-ка здесь евреев (см. 6, стр. 733 и далее).

Ананьевский, Анвельт Я.Я.?, Боярский, Быстрянский, Вилюмсон, Вельцман, Гайлис, Галкин, Гарелик, Гецов, Гжельщак, Гиллерсон, Голощекин Исай Исаакович, - (в других книгах его именуют Шая Исаакович), Гроднер, Диман, Доналис, Дробнис, Друян Яков Зельманович, Дунаевский Соломон Робертович, Ерман Яков Зельманович, Ермощенко Вениамин Иосифович, Ефимович Я.С., Жарновецкий, Жереб, Закгейм, Залкин Ф.Г., Заславский С.С., Икам Мовша Хацкелевич, Иоффе Соломон Шевелевич, Калич А.И., Каминский, Карклин, Карчевский, Катышевский, Ковальский, Кович, Консткевич, Коффер, (Кригер Иосиф Маркович - представитель от 4 тыс. солдат 5 армии). Кисис – представитель от 25 тыс. солдат 12 армии, Коган от 300 тыс. солдат 3 армии, Крейнес Иосиф Вульфович – представитель от 32 тыс. солдат 2 армии). 

#

         Здесь я привел несколько самых ярких и возмутительных примеров. Сотни тысяч русских солдат представляли 4 наглых жида. Ясно, что и солдатские комитеты этих придурковатых армий, состояли только из жидов, которые и послали на 2 съезд «своих» делегатов. А солдаты все это – «прохлопали» и « проморгали». Вот пример тотального отсутствия расового чутья. Но продолжим изучение списка..

#

         Кристаловский; Ланге – от 30 тыс. солдат 1 армии; Ларин Ю. (он же Лурье – прим. моё. Автор)., Левин Рувим Яковлевич – от 80 тыс. членов партии Царицина – эсэров и эсдэков (С.Р. и РСДРП). Левит Соломон Абрамович – от 150 тысяч Нижегородских С.Р. и С.Д! Леплевский Герш Мовшевич – от 45 тысяч избирателей Гомельского Совета, Лиманский, Лионин, Лисовский, Литвин, Лихацкий, Лукавский Иосиф Ф., Маеров, Малиновский, Лев П., Меркин Герц Борисович, - от 25 тыс солдат 12 армии, Наханович Исай Л. – от 35 тыс. С.Р. и С.Д. из Томска, Неверовский, Невский, Недрит – от 27 тыс. С.Р. и С.Д. Донбасса, Немобов – от 40 тыс. С.Р. и С.Д. Минска, Николас – от 600.000 солдат 5 армии, Озембловский И.Г. – от 29 тыс. Белгородских С.Р. и С.Д., Олдаковский, Олич – от 65 тыс. избирателей, - (Балтийского флота); Орловский, Осинкин Аркадий – от 45 тыс. Ивано - Вознесенских С.Р. и С.Д., Песковский – от 200 тыс. солдат 5 армии, Примаков Виталий Маркович – от 200 тыс. избирателей Юго-Западного Края – (бывшая черта еврейской оседлости. – прим. Моё. Автор). Раман, Рашкевич А., Маркович – от 200 тысяч Бакинских С.Р. и С.Д., Романович, Роткевич, Рубин Авраам Азарьевич, Салькин, Склянский Эфраим Маркович – от 5 армии, Скрыпник, Скуратович – от 65 тыс. Минских С.Р. и С.Д., Соловых Иосиф – от Балтийского флота, Старк, Столовский Лев – от 5 армии, Стучка, Флеровский – от 51 тыс. С.р. и С.Д. Кронштадта, Цаплин, Цвилинг Самуил Моисеевич – от 25 тыс. Челябинских С.Р. и С.Д., Чудновский Григорий Исаакович – избран от 65 тысяч солдат 1 гвардейского корпуса действующей армии!

#

         (Николай II напрасно пытался в феврале 17 г. вызвать гвардейцев с фронта для подавления восстания запасных солдат, - но из тех же гвардейских полков! Фронтовики бы его не спасли. Если уж и Гвардия – на фронте, голосует за «Григория Исааковича», то понятно, почему дела в России приняли такой оборот! (Им, дуракам, что ни жид, - то батька! Прим моё. Автор.).

#

         Штаммер Я.А. – от 22 тыс. С.Р. и С.Д. Лифляндии, Шуфер, Эвальд Б.Я., Эпштейн Я.А. – от 170 тыс. Екатеринославских С.Р. и С.Д. (не тот ли этот Эпштейн, который в 30^е годы провёл коллективизацию и погубил до 25 млн. русских, белорусских и украинских крестьян? Вторая фамилия этого Эпштейна, - «Яковлев» прим. моё. Автор). (Только что выяснил – этот тот самый Эпштейн). Эрлихман Исаак Львович – от 200 тысяч избирателей Юго-Западного Края, Юдефович, Яковлев В.В., Яковлев И.А., Яковлев, Якубов А.С. (Итого 96 евреев или 25%)

Вспомним, что Россия ещё в XIX веке обгоняла многие передовые страны… Так, с 1860 по 1880 гг., прирост промышленной продукции составил  в Англии 56%, Франции – 65%, Германии – 78%, США – 113%, России – 113%; С 1890 по 1913 гг.. этот прирост равнялся в Англии – 61%; Франции – 79%, Германии – 148, США – 156; России – 270% - (см. 98, стр. 191).

Чтобы остановить столь стремительное развитие своего главного конкурента, Америка и организовала войну «1914 г.» в Европе и войну «1918-1922 гг..» – в России!

После революции и гражданской войны, Россия лежала в руинах. США взяли под свой патронат промышленность и нашу и европейскую. И теперь уже начали готовить 2 мировую войну под своим полным контролем. Именно американцы, в 30е годы, сделали нашу экономику милитаризованной, каковой она и оставалась многие десятилетия…. Наш ВПК был одним из лучших в мире, а всё остальное… После Великой Отечественной войны, СССР частично вернул себе экономическую свободу, но после переворота 1991 г, наша страна опять полностью экономически закабалена и враги народа, - сознательно, - разваливают нашу индустрию в угоду Америке. Сейчас США на вершине экономического и политического могущества, и сильная Россия ей не нужна.